Немного странное для современного уха название: ледорез. Очень похоже на ледокол. Похоже, да не совсем. Как говорится, та же фабрика, что у Гаврика, только труба пониже, да дым пожиже.
Ледокол имел более крепкий корпус, более мощную машину, и, соответственно, мог пробиваться сквозь такие льды, куда ледорезу лучше было не соваться. Но со льдами Белого моря, да, зачастую, и со льдами Арктики, не в разгар зимы, конечно, ледорез прекрасно справлялся.
Ледорез был построен в Англии в 1909 году, получил название «Эрл Грей» и использовался богатым англичанином в качестве морской яхты. Потом англичанин продал его канадскому правительству. Судно стало называться «Канада» и ходило по реке и по заливу Святого Лаврентия.
Во время Первой мировой войны российское правительство купило «Канаду» для зимних перевозок грузов и охраны беломорских коммуникаций.
Судно имело две паровые машины по 3500 лошадиных сил и могло развивать скорость более 14 узлов.
Мало того, судно было просто красиво! Дымовая труба и стройные мачты были чуть наклонены назад, что придавало ему особое изящество. Небольшой бушприт функционально был абсолютно бесполезен, но чертовски красив!
Во время интервенции судно проводило через льды Белого моря транспортные суда союзников, а в феврале 1920 года оно, стоявшее тогда на Соломбале, оказалось в руках команды, симпатизирующей большевикам. Вскоре «Канада» отправилась в погоню за уходящим из Архангельска ледоколом «Минин» и яхтой «Ярославна». Дело дошло до орудийной перестрелки, но от стрельбы на «Канаде» стали расходиться плиты, на которых было укреплено орудие, и «Минин» ушел. «Ярославну» же удалось захватить и увести обратно в Архангельск.
В 1920 году «Канаду» переименовали в «Третий Интернационал». Название это, видимо, оказалось труднопроизносимым, и судно еще раз переименовали, в «Ф.Литке». Именно, «Ф.Литке», а не «Федор Литке».
С Белого моря ледорез перекинули на Балтику,
потом на Черное море, потом на Дальний Восток, а в 1934 году имя «Ф.Литке» прогремело на всю страну. В 1934 году на нем впервые удалось пройти за одну навигацию по Северному морскому пути, из Владивостока в Мурманск.
За этот переход судно было награждено орденом Трудового Красного Знамени (да, был такой обычай), и с 1934 года до списания в 1958 году, судно снова работало на Севере.
Кстати, когда в 1935 году «Челюскин» оказался затерт льдами, и его стало уносить в море, «Литке» был неподалеку, и дай Шмидт телеграмму с просьбой помочь, «Литке» вывел бы «Челюскин» на чистую воду. Не было бы тогда ни челюскинской эпопеи с затонувшим судном, ни лагеря на льдине, ни спасения людей полярными летчиками. Но Шмидт телеграмму не дал. Почему не дал, никому не известно, и потом все было так, как было.
В последние годы «Литке» ходил без бушприта. Кто-то из начальства распорядился убрать его. Конечно, никакой пользы от бушприта не было, но бедный «Литке» без него сразу стал похож на боксера с перебитым носом.
---
«2 августа 1958 года мы вывели с помощью буксиров наш «Литке» на Мурманский городской рейд и в районе банки Анна Корга установили на мертвые якоря. И вдруг поразились... наш всегда опрятный, элегантный и морячистый полярный «рысак» как-то сразу осиротел и поник. У нас на душе тоже стало пусто и мрачно — будто что-то родное и близкое потеряли. Любовь человека-моряка к своему судну это особенное, предельно искреннее и всегда бескорыстное чувство.
…
Но вот остановилось горячее, огненное сердце верного товарища. Уже не вздрагивает ритмично старый натруженный корпус, не гудят по-домашнему успокаивающе вспомогательные двигатели, механизмы и системы, не обнимает теплый, ласковый уют каюты. Все затихло, помертвело, охладело. Умолкли вентиляторы, погас в помещениях свет — дохнуло отталкивающе давящей тишиной. Не хочется ни говорить, ни прикасаться к чему-либо. Все стало холодным и чужим. Мы сошли с борта ледореза на катер, оглянулись и... сжалось сердце, перехватило дыхание. Большой, но беспомощный и опустошенный, он скорбно, с грустью и укором глядел нам вслед пустыми глазами иллюминаторов. Да, он все понимал, только сказать не мог. Через несколько месяцев его разрезали на металл. Так закончился трудовой путь заслуженного арктического корабля с трудной, но красивой и яркой судьбой».
По материалам сайта
http://vaga-land.livejournal.com/176855.html