Татарско-казацкие времена Мариупольщины

[evgeni]

Уважаемый DSitni! Уже исправил!

[DSitni]

[L.V.]

Таганбурну - кипящий котел (коса). Опасное место у побережья Белосарайки с сильным прибрежным течением. Попадал пару раз. Несет вдоль берега, как щепку. Берег рядом, а не подойти.

Уважаемый evgeni - по поводу Таганбурну и Белосарайки - это точная информация, Вы слышали это название применительно к нашей косе? А к какому конкретному ее месту оно относилось - к оконечности или к какой-то части восточного берега, мимо которого проходит упомянутое Вами течение? Или это просто Ваша "реконструкция"?

[L.V.]

По "Иоан Предтеча" не совсем так. Скорее всего у Белосарайки он крепко сел на мель с каменистым дном. Арендовали у местных два больших бота, перегрузили товар и доставили в Таганрог на карантин. А турецкое судно облегченное могли отремонтировать(умельцев судостроителей на побережье осталось достаточно). Если пробоина сильная, могли бросить.
<...>

Такой вариант событий нельзя исключать, но все-таки, думаю, что было по-иному. Если бы это были "местные" лодки, то тогда бы в портовой ведомости записали бы их напрямую, с именами росийскоподданных владельцев. А здесь прямо записано: "из турецкого судна, именуемого Иоан Предтеча <...> две лодки" и приводится фамилия турецкого грека-капитана.

<...>
Что еще порадовало:
"лотошник малороссиянин Влас Кириленко с мукою пшеничною, солодом ячным, вином хлебным, салом, сахаром, бумагою пищею, дехтем, гвоздьми железными....ценовками и горшками глиняными и
лотошник малороссиянин Федор Свиридов с бумагою пищею, пряшками медными,мылом, лентами шелковыми и шерстяными,чаем, свечми восковыми, медом, нитками толстыми, оловянною и хрустальною посудою, нашатырем...полотном салфе-тошным, сукном тонким
на мореходных лодках ходили регулярно в Яниколь".
Наши коренные Азовцы, которые не ушли за Дунай, рискнули, остались.Ходили регулярно проторенной дорожкой в Турцию и Грецию.Там их много перечисляется.

За Дунай бежали в основном запорожцы из областей к западу от Днепра и из самого Поднепровья. Плюс часть поднепровских казаков после 1775 года переселилась "на Кальчик". А по поводу наших, азовских бывших запорожцев, имперское начальство в основном переживало, чтобы они на Кубанскую сторону, к тамошним ногайцам не удрали. Впрочем, это опасение в основном не подтвердилось.

Среди "лотошников" (владельцев лодок) действительно чаще упоминаются малороссияне. Вот только если посмотреть записи по всей книге, то такие "лодки" ходили почти исключительно в Еникале, и только одна запись говорит о Керчи. Так что в Турцию и Грецию на таких суденышках они явно не ходили.

[DSitni]

ходили почти исключительно в Еникале, и только одна запись говорит о Керчи.

Эти пункты - практически - одно и тоже...
Сейчас Еникале - в городской черте Керчи....
.

[L.V.]

Я в курсе.

[L.V.]

одно из потенциальных мест, где (теоретически) может храниться план устья Кальмиуса Х.Ругелла 1699 года или его упоминания:

В результате во Франции появилась «коллекция Делиля»: 27 томов рукописей и карт в Депо карт и планов Морского министерства, 190 карт в Королевской библиотеке плюс 150 карт в Национальной библиотеке Франции [Постников 2005, 1–38].

Сама статья Постникова:
Постников А.В. Новые данные о российских картографических материалах первой половины XVIII в., вывезенных Ж.-Н.Делилем во Францию // Вопросы истории естествознания и техники. 2005. № 3.

Много полезной информации для дальнейших поисков. Еще бы французский знать...

[L.V.]

одно из потенциальных мест, где (теоретически) может храниться план устья Кальмиуса Х.Ругелла 1699 года или его упоминания:

В результате во Франции появилась «коллекция Делиля»: 27 томов рукописей и карт в Депо карт и планов Морского министерства, 190 карт в Королевской библиотеке плюс 150 карт в Национальной библиотеке Франции [Постников 2005, 1–38].

Сама статья Постникова:
Постников А.В. Новые данные о российских картографических материалах первой половины XVIII в., вывезенных Ж.-Н.Делилем во Францию // Вопросы истории естествознания и техники. 2005. № 3.

Много полезной информации для дальнейших поисков. Еще бы французский знать...

Удалось связаться с А.В. Постниковым (спасибо ему и дай Бог ему здоровья! ). По его словам, во французской коллекции Делиля он эту карту вроде бы не видел. Это, конечно, не точная информация, но все-таки позволяет пока оставить это направление поисков в покое.

Заодно он сообщил, что в Гуфтоновской библиотеке Гарвардского университета в США хранится коллекция самого Лео Багрова. Не очень верится, что наша карта могла туда попасть, но надо будет попытаться и этот адрес проверить.
Как-то так...

[L.V.]

Нашел еще одну старую "реконструкцию" нашей Кальмиусской паланки. Могу ошибаться (память уже не безгрешна), но, кажется, именно такую картинку еще не выкладывал.

https://zen.yandex.ru/media/id/5dcb320fe9686b2cdd ... obody-5e0654043d008800b3b742bc


А на другом сайте (рекламировать не буду, там современные поклонники спаренных молний и немецких псевдонимов), нашел и упоминание автора этой "нетленки" - это вариант реконструкции Валерия Александровича Остапенко, 1990-е годы. Родина должна знать своих героев!



Кстати, церковь здесь изображена Г-образной формы. Прямо как "Киоровская церковь".

[L.V.]

Информационно. Перезалил новый вариант статьи о свято-Николаевской казацкой церкви. http://papacoma.narod.ru/articles/svyato-nikolaevskaya_cerkov.pdf

Благодаря А.В. Макидонову удалось добавить много материалов по биографии Петра Трофимовича Горленского, а также по его родственникам, действовавшим на территории Азовской губернии.
Выжимка:

На тот момент Волководский уезд был еще одним слабозаселенным отдельным уездом, расположенным севернее Кальмиусского. Данные о том, что наш «кальмиусский земской комиссар» П.Т. Горленский параллельно мог исполнять тогда такие же функции еще и во втором уезде – пока не обнаружены. В инструкции, выданной 11 декабря 1775 года Петру Трофимовичу Горленскому, ему предписывалось принять управление именно над Кальмиусским уездом . Прибыл он к месту своей новой службы при устье Кальмиуса ориентировочно в конце декабря 1775 или в январе 1776 года, сохранилась часть его январской переписки по поводу Я.Бершадского. А летом 1776 года именно он будет встречать в низовьях Кальмиуса нового Азовского губернатора при его объезде губернии.

О предыдущей карьере П.Т. Горленского можно узнать из работы С.Потапенко, посвященной руководящему составу Слободских полков второй половины XVIII века, а также из рапорта №825 от 28 ноября 1779 года, которым В.А. Чертков обращался к Г.А. Потемкину с просьбой наградить «правящего в Павлоградском уезде земского камисара должность, секунд-маиора Горленского» чином надворного советника, и к которому прилагались челобитная и формулярный список «о службе и достоинстве» П.Т. Горленского. В самом списке, кстати, его пост называется несколько по-иному: «правящей камисарскую должность в городе Азове секунд-маиор Петр Трафимов сын Горленский». Ниже мы приведем основные сведения, которые удалось установить из этих источников. В тех случаях, когда даты каких-то событий в них несколько отличаются – основной будем указывать даты из слободских документов (как более близкие к событиям), а даты из формулярного списка 1779 года будем указывать в скобках.

Петр Трофимович Горленский родился в 1734/35 году и происходил из «старшинских детей» «малороссийского шляхетства». Он был младшим братом Максима Трофимовича Горленского, сделавшего неплохую карьеру в Харьковском слободском полку, хотя тот и был его старше на 24 (!) года. Вот что этот харьковчанин сообщал о своих предках: «Предки ево вишли с Полской области из Минского повету – дед Самойло служил в Малороссии в Чернеговском полку значковым товарищем, а отец [Трохим - LV] – в Полтавском полку сотником».

На службу (по словам самого Горленского) он был записан «по наукам» с 17 августа 1739 года (около четырех лет отроду!). Где-то и как-то он учился, в дальнейшем показал себя довольно грамотным (хотя и не слишком принципиальным) человеком. О своем образовании он позже указывал, что умеет читать и писать по-русски, по-немецки, по-французски, по-латыни и по-польски, знает «арихметику» и геометрию, «а других наук не знает». У тогдашнего Сумского полковника Донец-Захаржевского (1748-1760) он «находился у обучения детей, в доме и жителство имел», то есть выступал в качестве домашнего учителя. Тот же полковник 11 марта 1758 года устроил 23-летнего Петра канцеляристом в Сумской казачий полк (в формуляре 1779 года это событие датируется 3 июля!). Собственно, именно эта дата и будет фигурировать в качестве начала его службы в документах Сумского полка.

Тогда же он «в том канцеляриском звании бил из Сумским полком в [1]758-м году в походе в Изюмском полку на речке Комишовахе» (правый приток Северского Донца, в 20 верстах западнее Изюма). Впрочем, как вспоминали впоследствии сослуживцы, своими обязанностями он тогда откровенно пренебрегал: «с определения ево в канцеляристи не токмо в полковой канцелярии при повитье, но и ни при каких делах, канцеляристам принадлежащих, не находился и в канцелярии не бивал». К сожалению, вскоре его покровитель, полковник Захаржевский умер, что могло принести к некоторым нежелательным изменениям в вольготной жизни Петра. Но Горленский и здесь не растерялся. Через своего «ученика» - сына покойного полковника – полкового ротмистра Михаила Захаржевского, они через голову полкового командования и канцелярии смогли тайком подать «представление» вышестоящему начальству. И 23 (в формуляре – 21 числа) января 1761 года тогдашний главный командир Украинской дивизии (куда входили слободские полки) генерал-аншеф П.И. Стрешнев, не особо вникнув в обстоятельства этого дела, назначил Горленского «на ваканцию полкового писаря» Сумского полка. Когда эта махинация вскрылась, разразился большой скандал, Сумская полковая канцелярия писала гневные протесты, указывая, в частности на то, что Петр «по незнанию канцелярских порядков, к которым не навик [не привык - LV], и при правлении оних не бывал, и исправлять ония не может», а также и на то, что больше никто из местной старшины такое назначение не поддержал. В общем, «в дистрикт к правлению дел ево, Горленского, определением канцелярским допущать не велено». Но каким-то образом этот скандал удалось приглушить, П.Т. Горленский остался в должности полкового писаря, но сверх штата. И только 21 августа 1763 года по ордеру нового командующего слободскими полками генерал-майора Н.В. Поскочина он был введен в штат полка в должности младшего писаря.

В октябре того же года фиксируется предложение о назначении Петра на место сильно болевшего старшего полкового писаря, но что-то не срослось. Здесь его служба с 1758 года характеризовалась так: «был в камандирациях, и посылках, и у исправления писменных дел при генералитету, и службу продолжал безподозрително, а по наукам щисляется з [1]739 году в службе». В это время ему уже приходится реально исполнять свои обязанности, имеются составленные им полковые документы. Полковому начальству пришлось примириться с «блатным» писарем, но оно ничего не забыло…

Следующие неприятности случились у Горленского тогда же, когда и у всей слободской старшины. В результате ревизии в 1763 - 1764 годах положения дел в слободских казацких полках было вскрыто очень много нарушений и злоупотреблений. Это привело центральное правительство к решению о прекращении здесь казацких привилегий и о превращении слободских полков в обычные армейские, с формированием на этой территории новой губернии. Тогда было вытащено на свет много «грязного белья» слободской старшины, не миновала чаша сия и Горленского. Многое из того, что мы выше цитировали – зафиксировано именно при тех разборках. Во время ревизии, надо полагать, местное начальство старалось максимально вычистить отчетные документы от всех «сомнительных» мест, в чем пришлось участвовать и полковому писарю Горленскому. Это также было отмечено в результатах ревизии: «По учрежденной о слободских полках Камисии в производстве неуказных расходов и в запущении щетов [счетов- LV], тож и в подозрителном чищении и приправкам казенних приходних и расходних книг, и в оставливании под статьями многих белых мест изобличился, и на то от учрежденной Камисии еще об нем никакова решения не учинено». Но ему и в этот раз как-то удалось выкрутиться. Возможно, потому что в следственной комиссии по Сумскому полку участвовал его брат Максим Трофимович?

О последующей службе П.Т. Горленского мы можем узнать из формулярного списка 1779 года. И хотя в этом документе он ни разу не называет место своей службы, известно, что он продолжал служить в Сумском полку, который был сначала казацким, а потом гусарским. Начало службы-учебы Горленского относится к 17 августа 1739 года (т.е. ему было около четырех-пяти лет отроду!), а первые сведения о его реальной карьере начинаются только через 18 лет. В 1757 году 22-летний Петр во время Семилетней войны (1756-1763) участвовал в военных действиях в Пруссии (подробности не сообщаются, слободские документы об этом походе тоже ничего не говорят). Далее упоминается уже рассмотренные нами этапы – получение чинов канцеляриста и полкового писаря. С 1 мая 1766 года он получил чин аудитора, затем поручик с 10 июня 1769 года, капитан с 1 января 1773 года, секунд-майор с 1 января 1774 года. Помимо самого первого похода в Пруссию, он упоминал еще свое участие в следующих боевых действиях русской армии: в 1769 году в Турецкую войну он был во Второй армии, в 1770 был «при взятии города Бендер» и под Очаковом, 1771 – «при взятии Крымскаго полуострова» - в сражениях под Перекопом и Кафою, 1772 – в Польше, 1773 – в Первой армии при реке Дунае. В 1774 году Горленский оставил полевую службу. В 1775 году он был определен в Азовскую губернию. Как он сам писал: «В оной губернии бывшой Сечи запорозской необузданный народ, почти варварской, живущей при реке Калмиюсе, многотрудными способы и разными обороты и неусыпными трудами привел к познанию самих себя и к порядочному добронравию; а тем самым и первое селение при усть реке той, с размножением хлебопашества и ползе государственной мною заселятись начато, кое ныне Павлоградом имянуетца» .

Так что «ловким и аккуратным запорожцем Горленко» Петр Трофимович точно не был, это очередной (далеко не первый!) домысел епископа Феодосия (Макаревского).


С.86.
После ухода с должности «Кальмиусского начальника», отставной секунд-майор Петр Трофимович Горленский ориентировочно с 1777 по 1779 год исполнял обязанности земского комиссара в Азовском уезде Азовской губернии. Был причастен к основанию в 1777 году казенной слободы при устье Кагальника, а также к попытке посадки дубового леса вдоль этой реки. В 1780 - 1781 году он вновь будет привлечен к нашим делам, участвуя в Комиссии о поселении выведенных из Крыма христиан и отвечая за обеспечение наших греков продовольствием. Но, похоже, находиться на тот момент он будет не в Мариуполе, а где-то в отдалении от него (возможно, в Петровской крепости?). Позже он вернется в более привычные ему края. В Родоводной дворянской книге Харьковского наместничества 1789 года упоминается, что Петр Трофимович на тот момент имел чин коллежского асессора (VIII класс) и проживал с женой Марией Ильиничной Андреевой в Изюмском уезде Харьковского наместничества. Здесь он владел 6 мужскими и 3 женскими душами. Еще 27 душ крепостных обоего пола у него было в урочище Широповой (?) долине в Екатеринославском наместничестве .

Еще один носитель этой фамилии – прапорщик Павел Горленский в 1777 - 1778 годах упоминается в качестве смотрителя государственных селений в Павловской провинции (пока его сферу ответственности за этот период конкретней установить не удалось). А в 1779 году он указывается на той же должности в Александровском уезде. В марте 1781 года «смотрителю ж прапорщику Горленскому» (видимо, именно Павлу) Азовской губернской канцелярией было поручено переселять прежних жителей Павлограда с Кальмиуса на Солоную (хотя в 1779-1780 годах смотрителем селений в Кальмиусском уезде называется «капитан Александровского баталиона» Степан Вяликов). В 1791 году, в коллективном письме по поводу церкви Марии Магдалины первым в списке «малороссийской нации людей, находившихся при г. Мариуполе» подписался «прапорщик Павел Горленский», так что он то ли окончательно перебрался на постоянное жительство в Мариуполь, то ли просто имел здесь свои коммерческие интересы (скорей всего связанные с рыбными ловлями). Возможно, именно его обозвал бывшим «запорожцем Горленко» епископ Феодосий, несколько запутавшийся в схожих названиях уездов и одинаковых фамилиях в событиях второй половины 1770-х годов? Но скорей всего, что это был племянник Петра Трофимовича, младший сын Максима Трофимовича, родившийся в 1754 году. Тогда он должен был быть совсем молодым человеком.

Во всеимперских сборниках «Месяцеслов с росписью чиновных особ в государстве» за 1787 и 1788 годы секретарем Греческого суда в Мариуполе показан прапорщик Иван Горленский. Возможно (хотя и не факт), что это был старший сын Максима Трофимовича. Иван Максимович родился в 1740 году, был подпрапорным и канцеляристом в Харьковском казацком полку, но уже в 1764 году по каким-то причинам вышел в отставку. Может и его на приазовские хлеба тоже затянуло… Был еще Иван Трофимович Горленский (средний брат). Он родился в 1717 году, служил в Харьковском полку и вышел в отставку около 1760 года. По состоянию на 1767 год жил с женой в Новых Водолагах. Но вряд ли он подходит по возрасту.

Еще по меньшей мере один Горленский – прапорщик Данило в 1777, 1779 и 1780 годах служил также смотрителем государственных селений значительно севернее – в Екатерининской провинции той же губернии . Везло же этой фамилии на прапорщиков…

Кем точно приходились друг другу все эти люди, были ли это на самом деле представители одного разветвленного рода или просто однофамильцы, имел ли кто-нибудь из них отношение к запорожским казакам – пока достоверно выяснить не удалось. Но связь с Мариупольщиной, по меньшей мере, троих из них несомненна.