#32 Katerinka » 18.02.2011, 17:22
Первый день экскурсии – 1 марта
В 12 часов первого марта принимающие участие в экскурсии собрались в зале гимназии. Ученикам старших четырех классов предложено вести дневники, конспекты и заметки. Кроме учеников в экскурсии приняли участие все служащие в мужской и женской гимназии, многие родители и лица, живо заинтересованные историей родного города. В числе родителей были председатель земской управы А. И. Гозадинов – правнук основателя Мариуполя митрополита Игнатия. Начало было открыто речью законоучителя священника Щербины. В речи о. Павел в кратких, но сильных словах выяснил значение реформ Царя-Освободителя Александра Второго и затем пригласив к молитве всех присутствующих, отслужил по усопшему Императору панихиду. Пел гимназический хор. После панихиды о. Павел, благословив участников экскурсии, пожелал успеха в этом добром деле. После панихиды директор гимназии Г. И. Тимошевский, со своей стороны, разъяснил значение реформ в царствование Императора Александра Николаевича для гимназии вообще, и в частности, для местной гимназии: он указал на то, что только в силу 23 Устава гимназии многие уже получили воспитание, а некоторые из присутствующих учеников и теперь обучаются в гимназии, и тем самым им открыт доступ не только к просвещению, но и к высшему служению Престолу и Отечеству и к достижению высокого положения в обществе; указал далее на то, что наша гимназия открыта в прежнее царствование и имеет счастье носить наименование Александровской; в заключении указал на то, что в этом году день мученической кончины Царя мы почтим началом изучения нашей родины – истории г. Мариуполя, его учреждений и достопримечательностей как в городах, так и в окрестностях.
После этого г. директором было сделано следующее сообщение: «Переселение православных христиан из Крыма в Мариупольский уезд Азовской, ныне Екатеринославской губернии».
В конце 18 в. христиане вышли из Крыма и поселились в Новороссийском крае – православные в Мариупольском уезде; армяне-григориане – в Нахичеванском округе и армяне-католики в Екатеринославе (ныне Новомосковск). Предметом настоящего рассказа будет переселение только православных жителей Крыма, которое известно под общим, но несколько неточным именем переселения греков.
Православное население бывшего Крымского ханства на Таврическом полуострове образовалось из следующих основных народностей. Греки, начиная с VI в. до н.э., а может быть, и раньше, начали селиться по берегу Черного моря от Херсонеса до Феодосии (о Пантикапеи я не говорю, потому что жители Керчи, так как она по договору 1774 года вошла в состав русских владений, не принимали участия в переселении.) Христианство между ними распространилось с первых же веков, и они образовали две приморские епархии-архиепископства – Херсонесское и Сугдайское, границей которых можно считать линию между Алуштой и Демерджи. Во II или III ст. появились в Крыму готы – народ германского происхождения. Они заняли северную часть горного Крыма с городом Мангубом (Доры, Дорос) и составили Готскую епархию. На север от готов с незапамятных времен жили алане или асы, ясы. Их главным городом был Фуллы, с XIII в. известный под именем Кыркора, а теперь Чуфут-Кале. Они составили фулльскую епархию, которая в XIII в. соединилась с Сугдайской под именем Сугдайско-Фулльской. Готы и алане, благодаря своей сравнительной немногочисленности и низкой культуре, вскоре утратили национальную обособленность. Прежде всего они попали под влияние и зависимость греков сначала в религиозном, а потом и в политическом отношении, и благодаря этому, впоследствии сделались известными под именем греков, то же самое, видимо, и в настоящее время: православные, населяющие Россию известны под общим именем русских или по отчетам православных. Конечно, благодаря соседству с степною частью Крыма, народы которой, например, Хазары, нередко господствовали над горной частью, жители готской и фулльской епархии смешивались со степняками и не могли удержать народную чистоту. Тем не менее, христианство и элленизм постепенно распространялись и процветали на Таврическом полуострове до покорения в XIII в. степной части Крыма татарами и завоевания в XV в. Византии и горной части турками. С тех пор дела изменились. Магометантство –господствующая религия; турки и татары – господствующий народ: христианство и христиане были только терпимы. Богатые и населенные города – одни, как Херсонес и Мангуб, были разрушены и совершенно уничтожены; другие, как Кыркор, Судак и Кафа, были взяты и заняты победителями, христианам же позволили ютиться в городах по окраинам, наподобие нынешнего Стамбула. Погром завоевания кончился: даны были некоторые права христианам, но борьба шла ежедневная, мелкая, неуловимая, борьба между сильными и слабыми всегда кончалась не в пользу христиан. Все это привело к тому, что к концу XVIII в. остались только жалкие останки христианства. В 708 г. император Юстиниан для усмирения и взятия только одного Херсонеса нашел нужным послать 100000 человек войска, а через тысячу лет, в 1778 г., при выходе христиан из Крыма насчитывали их не более 20000. Из четырех Крымских епархий осталась только одна под названием Готско-Кефайская. От высокой греческой цивилизации не осталось ничего. Греки удержали еще греческий язык, а остальные приняли татарский; те и другие приняли обычаи татар. Те и другие принимали магометанство: «крымские греки христианского закона», так говорят о себе переселенцы. В библиотеке Одесского общества истории и древностей хранится дневник протоиерея митрополита Игнатия. Протоиерей Серафимов говорит по поводу того дневника следующее: «под гнетом многовекового варварства мусульман, паства Игнатия совершенно утратила употребление греческого языка, - и вот старец, занимавший почетную должность при своем митрополите, пишет заметки на турецком языке, только греческим алфавитом, перемешанном русскими буквами. Редко попадаются у него греческие слова и то с грубыми ошибками против правописания». О науке, архитектуре и, вообще, искусстве, не могло быть и речи. Землянки и пещеры заменили древние дворцы и храмы; одежда и домашняя обстановка – татарские. Нужно отдать полную справедливость деятельности греческих, духовных властей: они делали, что могли. Чтобы удержать свою паству от перехода в мусульманство, они издавали евангелие, богослужебные и вообще религиозного содержания книги на татарском языке или же, параллельно на татарском и греческом. Такие книги находятся и в настоящее время в церквях и частных домах: они служат также доказательством двойного национального состава бывшего христианского населения Крыма. В дальнейшем изложении мы будем обозначать их общим именем – греки.
Нравственная приниженность греков вообще, и духовенства, в особенности, еще больше усилилась при гонениях и притеснениях, совершенно неизбежных в таком государстве, каким было Крымское ханство: магометанская нервотерпимость и бессилие ханской власти рядом с непокорными беями, своевольными мурзами и фантастическим духовенством, которые, зачастую, свергали самих ханов, делали мертвою буквою фирман, который был дан турецким султаном Мустафою митрополиту Гедеону на крымскую епархию в 1757 г. и которым определялись права митрополита и духовенства.
В то время, к которому относится ваш рассказ, татары враждебно смотрели на христиан не только как на иноверцев и иноплеменников, но и как на подданных, политически неблагонадежных. Русские испытав сами татарское иго, всегда сочувственно относились к пленению своих единоверцев – греков. Греки от Москвы издавна получали пособие и милостыню; они видели, что только русские, оставшись победителями, помогут им. От симпатий перешли к делу. «В отношении к делам императорских войск, - говорит протоиерей Трифиллий в своем дневнике, - и вообще к поручениям высочайшей власти я был не последним лицом. Когда до митрополита доходил какой слух, то для удостоверения они посылали меня, и затем мы извещали кого следовало. Однажды он посылал меня соглядатаем для выяснения: есть ли в лесах татарские войска». В докладной записке, поданной мариупольскими греками в двадцатых годах Таганрогскому градоначальнику, они ссылаются и на то, что когда в 1769 и 1770 гг. возгорелась война России с Турцией, и вторая русская армия, предводительствуемая князем Долгоруким, по взятии укреплений Перекопской линии, занимала близлежащие местности в города, они деятельно помогали русским, вступая в их ряды и передавая «по тогдашнему критическому времени самые верные сведения», так как они были вхожи «к первейшим крымским начальникам».
Татары, конечно, не смотрели на это равнодушно. Дневник Трифиллия дает достаточные данные, и на сколько обострились отношения, и в каком положении были христиане. «В этом году – говорит он – началась война. От татар великих страхов мы натерпелись; прятались, где могли – в домах и самих шкафах. Митрополита я скрывал в известных потаенных местах. А татары искали нас; если бы нашли, на куски изрезали бы. Девлет-Гирей-хан запер митрополита и меня во дворе капуджиев (полицейская команда хана).» - «В 1772 г. у визиря ханского я взял стражу, чтобы привезти митрополита Игнатия из Кафы в Бахчисарай. Когда мы переехали в Карасу-Базар, некто Ширин-Мурза, производивший в тех местах разбой, покусился умертвить нас; мы бежали и спаслись во дворце Самуиль-Мурзы». – «В 1774 г. произошли смуты. Стражу из донцов умертвили, сделали набег на мой дом; двери прорубили топором, напавших было 300 человек. В потаенном месте Господь меня спас и не предал меня в руки злодеев. Девлет-Гирей-хан меня вместе с митрополитом во дворе капуджиев заключили и держали нас два месяца, затем взял 500 червонцев и выпустил нас». Прибавим к этому, что не позволяли строить христианам не только больших храмов, но даже и над малыми ставит крестов; во время войн русских с татарами греки были как невольники; их заставляли копать рвы, возить каменья, чинить башни крепостные стены; многие из греков, чтобы сохранить себя и семейство, принимали магометанство; Каплан-Гирей-Хан, например, требовал непомерных податей, и кто не в состоянии был уплатить у того отнимали все, а самого посылали в ханскую работу; иногда ханы, после неудачного набега, возмещали якобы убытки на христианах. Все это не входило в счет обычных многочисленных видов податей: в пользу хана взыскивали восьмую долю всех хлебных посевов, древесных плодов, овощей, пчельников и льняных посевов; по две пары за каждую овцу и по шерсть пар от каждой рогатой скотины; по 340 акра (80 составляют турецкий пиастр) с каждого поля, которое можно было обработать за один день и пр. Эти обязательные подати отдавались на откуп, - а что такое татарские откупщики мы знаем из русской
истории – они довели жителей Владимира, Суздаля и Ростова в 1262 г. до восстания. Кроме того, были еще частные налоги, например, в пользу матери или жены хана. Тем не менее, материальное положение греков в Крыму было не совсем плохо. При выходе из Крыма Суворов взял с их полей 50000 четвертей хлеба; дворов, по исч. Митрополита Игнатия, было 3736; в прошении 1841 г. сами греки указывают, что у них были «дома, лавки, водяные мельницы, виноградные и фруктовые сады, пахотные и сенокосные поля – очень знатных сумм состояния»; в том же прошении они исчисляют, что у них через 40 лет по выходу из Крыма было до 1000000 штук скота, следовательно, при выходе из Крыма у них было до 1000000 штук; это на 17-20 т. народа состояние хорошее. Но вопрос заключался , главным образом, в бесправии, нравственной приниженности, чувствительной вообще у народов покоренных, а у греков, при их врожденной гордости, в особенности.
При совокупности всех нравственных и материальных обстоятельств отношения между магометанами и греками сделались невозможными. Греки обратились за помощью к России. Россия, кроме вековых симпатий и братского человеколюбия, была заинтересована и по политическим соображениям. Вражда России и Крыма была принципиальная, вечная; для России нужны были Черное и Азовское моря. Вопрос о покорении Крыма возник тотчас же за покорением царства Казанского и Астраханского и был решен положительно. Мешали только громадные пространства нынешней Новороссии: они были пустынны, никем не заселены, и поэтому русские войска, в случае, даже победы над Крымским ханом, всегда могли быть отрезаны от России и уничтожены. Поэтому Россия надвигалась медленно и терпеливо переносила набеги и даже в виду постоянных политических осложнений со стороны Польши, платила ханам поминки. Наступление к югу в XVIII в. сделалось энергичным; громадные пространства степей были присоединены к России. В видах и экономических и, главным образом, политических их нужно было заселить и образовать таким образом населенные переходы к Черному и Азовским морям, и, не жалея льгот, часто больших, начали заселять приобретенные степи и русскими и иностранными выходцами. Так, например, в 1751 году, сербы под предводительством Хорвата заняли земли в Елисаветградском уезде – Новая Сербия; в 1753 г. Шевач и Прерадович заселили Бахмутскую область – Славяносербия в 1760-1770 гг. теснимые и насилуемые турками, народ и духовенство славянского племени тысячами переходили в Новороссийский край из Молдавии и Валахии, из Сербии и Черногории. Яссы и Фокшаны опустели около 1765 г.; в это время Волошского Бузулукского монастыря игумен с наместником и всей братией поселились в Новороссийском крае; полковник Молдавского гусарского полка Зверев в 1771 году разновременно вывел молдаван, волохов и др. свыше 15 т. обоего пола и расселил их в 15 селах. Туземцы – русские и малороссы везде принимали переселенцев радушно, легко сходились с ними, а при невозможности совместной жизни, добровольно оставляли пришельцам за незначительные вознаграждения от казны свои дома, хозяйственные заведения в церкви и селились на свободных местах.
В 1775 году была уничтожена Запорожская Сечь. Она тоже занимала громадное пространство и разделялась в административном отношении на семь провинций или паланок. Паланки у запорожцев значили и округ, и местопребывание полковника со своей старшиной и, в переносном смысле, полковое управление. Три паланки по правую сторону Днепра (Ингульская, Кодацкая и Бугогардовская) были присоединены к Новороссийской губернии под именем уездов Ингульского, Никопольского и Ольвиопольского, а лежащая по левую сторону (Самарская, Протовчанская, Орельская и Кальмиусская) переданы в Азовскую губернию под именем Самарского, Новоселецкого, Лычковского, Барвиностанского, Консководского и Кальмиусского уездов. Запорожцы разошлись по разным сторонам, и земли их тоже нужно было заселять. В 1776 и 1777 гг. в виду дальнейшего заселения этого края всем служащим чиновникам гражданского ведомства «раздавали землю в ранговую дачу и по чину особо», с таким только условием, чтобы полученный участок земли немедленно был заселен народом семейным и оседлым, вольным и свободным, из мест дозволенных и незапрещенных; около 1778 г. все обширные земли западной части Запорожья заселялись и наполнялись народом семейным и оседлым, везде почти явились христианские православные общины с церквами и духовенством. Восточная и юго-восточная часть Запорожья была и прежде несколько заселена у Темерницкого порта (кр. Св. Анны в 12 верстах от нынешнего Ростова), у Таганкина рога, в Бахмутской провинции, на Кальмиус и на новой Днепровской линии, но особенно начали заселяться со времени назначения Азовским губернатором Черткова, - они заселили степи бритайские и самарские, волководские и консководские, орельские и терновские. В 1775 году греки-албанцы были поселены в Таганроге, Керчи и Эникале. К 1794 г. переселенцев насчитывалось 860000 душ.
Россия очень заинтересована была выходом христиан из Крыма также и в другом отношении. Выход их из Крыма в сильной степени ослаблял крымского хана. Христиане – они жили в городах и были ремесленниками, а другие, занимая в горах лучшую и самую доходную часть Крыма, были лучшими плательщиками податей и доставляли «знатную» долю доходных статей хана. С выходом же их хан по необходимости становился в материальную зависимость от русского правительства. В донесении своем императрице Екатерине II Румянцев говорит, что «вывод христиан может посчитаться завоеванием знатной провинции», т. е. он намекает, что с выходом христиан Крым можно считать покоренным.
В виду всех изложенных обстоятельств русское правительство сочувственно отнеслось к переселению крымских христиан в Россию.
(Продолжение следует)
Учите историю, господа!